СТИХИ

СТИХИ СОВЕТСКИХ ПОЭТОВ ПОГИБШИХ НА ФРОНТАХ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ

Всеволод Николаевич Лобода родился в 1915 году в Киеве. Его отец - преподаватель русского языка и литературы, мать окончила консерваторию и была оперной певицей.
Любовь к литературе проявилась у Всеволода еще в детстве. Десяти лет он писал стихи, сочинял рассказы. В 1930 году Лобода закончил среднюю школу, переехал в Москву и вскоре поступил учиться в ФЗУ Щелковского учебно-химического комбината. В это же время Лобода начал печататься.
В 1932-1934 годах В. Лобода на Мытищинском вагоностроительном заводе редактировал газету-многотиражку "Кузница". С сентября 1934 года работал в журнале "Высшая техническая школа".
В 1935 году Лобода поступил в Литературный институт имени Горького. В последующие годы сотрудничал в журналах "Литературная учеба" и "Костер", выступал со статьями, писал стихи.
В первые месяцы войны В. Лобода работал на радио, а потом ушел на фронт. Был пулеметчиком, артиллеристом, воевал под Ленинградом и Старой Руссой, под Великими Луками и в Прибалтике. Одно время работал в дивизионной газете. В годы войны не переставал писать стихи, которые печатались в дивизионной многотиражке или хранились в записных книжках друзей.
Всеволод Лобода погиб 18 октября 1944 года в Латвии, неподалеку от города Добеле.

ДОЛГ
Невесел в дыме канонады
сугубо штатский человек.
Дрожи.
Повелевает век
запомнить —
          как звенят снаряды,
          как завывает самолет,
          огнем одаривая землю,
          как пьют удушливое зелье,
          как рвутся в панике вперед.

Век не под стать страстям квартирным
и пенью птичьему.
                                     А ты
писал стихи,
вдыхал цветы
под небом розовым и мирным.

Теперь положено черстветь
рукам,
            сжимающим винтовку,
и смерть берет на изготовку,
хотя ты прожил только треть.

Ну что ж, погодки молодые,
посуровеем -
                         и не жаль:
ведь нам видения седые,
как полю град на урожай.

Заголосят витые трубы,
и ты -
           во мраке и в крови,—
забыв о нервах,
стиснув зубы,
как ветер,
                   тучу изорви.

Не под луной прогулка -
                                               встретить
на расстоянье локтя бой.
Еще не мы,
                      но наши дети
задышат радостью одной.

Чтоб им легко в беседы птичьи
вникалось,
                      ты
                            имей в виду
гадюку, жившую в саду,
змеиной жизни двуязычье,
под зданье дней твоих подкоп,
любовь, несущую проказу.
Пристрастным пришлых меряй глазом
на стыках дел, ночей и троп.

Коль не зияют сзади бреши,
растает скоро бранный дым.
Умрешь
                иль выйдешь постаревшим,
но сильным,
                        светлым
                                         и большим.

Умрешь иль нет -
                                  тебе по праву
поэта первая строка,
непререкаемая слава,
сплошное солнце на века.
Конец 30-х годов

ТОВАРИЩ КАПИТАН
                               Памяти капитана
                               Д. П. Суменкова
Внезапна скорбь, и сердцем я не верю,
Что опустел бревенчатый блиндаж,
Что вас уже не встретишь перед дверью,
Не улыбнешься,
Чести не отдашь...
Легко ль беде поверить, злой и скорой?
Ужели оборвал ваш путь снаряд?
Еще постель примята, на которой
Вы отдыхали час тому назад...
Когда бойцов на битву поднимали,
Сквозь дым вели вперед, на вражий стан,
Бойцам казалось - выкован из стали
Неуязвимый храбрый капитан.
Лишь тот надолго памяти достоин,
Кто прожил век, лишений не страшась,
Кто шел вперед
Как труженик и воин
И грудью встретил свой последний час.
Он был таким - спокоен и неистов,
В беседе - друг,
В сраженьях - ветеран.
Он жил и умер стойким коммунистом,
Мой командир, товарищ капитан.
1943

НАЧАЛО
Лес раскололся тяжело,
Седой и хмурый.
Под каждым деревом жерло
Дышало бурей...

Стволам и людям горячо,
Но мы в азарте.
Кричим наводчикам:
"Еще,
Еще ударьте!.."
Дрожит оглохшая земля.
Какая сила
Ручьи, и рощи, и поля
Перемесила!

И вот к победе прямиком
За ротой рота
То по-пластунски,
                                   то бегом
Пошла пехота.
13 сентября 1944

ПАВЛОВСКАЯ, 10
Не в силах радость вымерить и взвесить,
Как будто город вызволен уже,
Я в адрес:
                  "Киев, Павловская, десять"-
Строчу посланье в тесном блиндаже.
Письмо увидит ночи штормовые,
Когда к Подолу катятся грома,
Когда еще отряды штурмовые
Прочесывают скверы и дома...
По мостовым, шуршащим листопадом,
Придет освобожденье. Скоро. Верь...
Впервые за два года не прикладом,
Без окрика,
                      негромко стукнут в дверь.
Мой хворый дед поднимется с кровати.
Войдет веселый первый почтальон.
От рядового с берега Ловати
Привет вручит заждавшемуся он.
Старик откроет окна.
                                        В шумном мире
Осенний день, похожий на весну.
И солнце поселится в той квартире,
Где я родился в прошлую войну.
1944

* * *
Не плачь, Днипро, тебя мы не забыли
И, отступая, видели во сне
Хмельницкого на вздыбленном коне —
Он звал к победе, встав из древней были.
И вот сбылось неслыханное счастье.
Встречай нас, Киев!
                                        Шляхом боевым
К Днепру пришли разгневанные части,
Чтоб окреститься именем твоим.
1944